Цена невинности А в попку лучше
Ей было семнадцать мне двадцать два. Мы встречались уже месяц. А познакомились в коридоре общежития, когда после очередной попойки мы с друзьями шарились в поисках приключений. Она шла со сковородкой из кухни благоухая котлетами и еще чем-то домашним. Что привлекло мое внимание кроме чесночного запаха и ярко розового спортивного костюма? Необычно смуглая кожа и голубые глаза ? Почему-то тогда я понял, что она теплая на ощупь, такая кожа не может быть холодной. Скорее всего именно эта особенность Наташиной золотистой девичьей кожи, определила мое желание вопреки некоторой нескладности ее подростковой фигуры.
А еще руки - узкие смуглые с длинными пальцами.
Я долго готовился к первому свиданию, где-то дней десять копил деньги, экономя на завтраках. В ту первую ночь мы целовались. Она целовалась не умело, робко, не зная как оценить первые впечатления, пытаясь разобраться так-ли все, как она представляла. Я опускался от губ к шее, долго ласкал языком ложбинку между аккуратных грудей, язык играл с черным набухшим соском.... Моя рука пыталась справиться с ее джинсами. Она не сопротивлялась до тех пор пока мои пальцы не коснулись мягких волос на лобке... Я был не убедителен в тот вечер, ее мягкое сопротивление остановило меня.
Мы лежали рядом и глубоко дышали. Я пытался понять о чем думала она в этот момент.
Я еще девочка, я маленькая девочка, я не могу вот так при первой встречи,- прошептала она, уткнувшись в мое плечо.
Мы встречались уже месяц. Мы часто оставались одни у нее в комнате, подруги давали такую возможность. Однако я так и не смог добиться заветной цели.
Она стояла у огромного окна, разглядывая закатные золотистые осенние облака, солнце скатилось за крыши многоэтажек, подсвечивая их розовые силуэты. Я подошел сзади, уткнулся в темные ароматные волосы, она откликнулась запрокидывая голову, кокетливо обнажая шею для поцелуя. Я ощущал, что она улыбается. Мои руки, сначала мягко, а потом все настойчивей стали гладить ее плоский живот. Я почувствовал возбуждение, член начал напрягаться. Наташа резко развернулась и впилась в мои губы, халатик слетел с ее плеч, обнажая мягкую смуглую грудь с черными набухшими сосками. Я бросил ее на кровать, казалось я просто сомну ее, она стонала и беспорядочно шарила своими теплыми нежными руками по моей спине и ягодицам.
Я еще девочка, я не могу, не могу! Ты слышишь, ты понимаешь меня? - не говорила, а стонала она.
Когда мой язык нашел ее солоноватый клитор, ее движения стали ритмичны, ее ноги раскинулись, тело выгнулось, она подалась, обволакивая мое мокрое лицо. Я купался во влажном лоне я пожирал ее губы, она кричала, плакала, стонала
Возьми, возьми меня милый! Я не могу я еще девочка возьми меня сзади … Возьми сзади!
Когда мой упругий член ( сантиметра четыре с половиной в диаметре, сам мерил когда-то в период пубертата ) разорвал ее аккуратный , плохо смазанный девичий анус, она закричала от боли и попыталась вырваться. Но я крепко обхватил ее бедра и еще глубже засадил своего малыша раздвигая сфинктеры. Я двигался со скоростью кентукского кролика, она выла подо мной. Я делал это первый раз в жизни и для меня было важно просто кончить туда, куда я еще не кончал. Я не думол о ней, я превратился в животное. Движения члена стали размашистыми, внутри анального прохода появилась смазка. Наташа стала подмахивать, сбиваясь с дыхания и шепча — больно, больно, ой мамочки, больно.
Сперма была готова вырваться, когда Наташины ноги разъехались и мой член выскользнул из ее раздолбанного дупла. Я подхватил ее под живот левой рукой, восстанавливая позу, правой схватил за волосы, запрокидывая ее голову, и с разбега вошел в ее горячий податливый анус...Я кончал долго и много, крепко прижав ее ягодицы к своему лобку. Ее голова безвольно свесилась с кровати, она замерла, она тих всхлипывала ,
Тебе хорошо?Тебе хорошо было, милый?
Я не смог ответить на этот вопрос, я промолчал, глубоко затягиваясь сигаретой.